20 ноября

Другая любовь

Этот стих со­вер­шен­но не удив­ля­ет нас, по­то­му что мы знаем: со­глас­но Пи­са­нию, Бог есть лю­бовь (1 Ин. 4:8). Мы ожи­да­ем, что Он любит Своих уче­ни­ков и нас. Но если чи­тать вни­ма­тель­нее, можно с удив­ле­ни­ем за­ме­тить, что для Бо­жьей любви есть усло­вие. Иисус го­во­рит нам, что Отец любит нас «по­то­му что». Разве без­услов­ная лю­бовь не озна­ча­ет, что Бог любит нас — и точка? По­че­му о любви к Иису­су ска­за­но как об усло­вии для Бо­жьей любви? По­че­му этот текст со­дер­жит это устра­ша­ю­щее «по­то­му что»?

В про­по­ве­ди Иису­са, при­ве­ден­ной в Еван­ге­лии от Иоан­на (главы 14-16), до этого мо­мен­та Он в ос­нов­ном го­во­рил о любви «агапе», той без­услов­ной, бла­го­род­ней­шей любви, ко­то­рую Бог от­но­сит к Себе и ве­ру­ю­щим. Но здесь Иисус ме­ня­ет тер­ми­ны. Это вид любви «филео» — брат­ская при­вя­зан­ность, свой­ствен­ная на­сто­я­щей друж­бе. Бог любит («агапе») всех людей в мире, но Он по-на­сто­я­ще­му бли­зок («филео») к тем, кто по­лю­бил Иису­са. Это не без­услов­но. Это вид че­ло­ве­че­ской любви, и Бог при­нял образ че­ло­ве­ка, чтобы по­лю­бить нас такой лю­бо­вью. По­ра­зи­тель­но, не так ли?